… недели две-три назад я наткнулась на заметку одного священника. Он рассказывал, как остановила его у детской больницы заплаканная женщина. Сын ее лежал в реанимации. И была она в большом горе. Но плакала она не только из-за этой своей беды. Рядом с той больницей находится храм. Каждый день она прибегала туда, чтобы помолиться о своем мальчике. А потом местные служители запретили ей туда приходить, потому что приключились у нее «женские дни» (интересно, как они узнали?). И это стало последней каплей в море ее страдания, что даже в церкви не может она поплакать.
«Те, кто вот так себя ведет с людьми, знайте, что вы себя ведете, как худшие из законников-фарисеев. Христос не боится "женских дней" и уходит из ваших храмов с теми, кого вы выгоняете. А вы остаетесь с вашим обрядоверием и ханжеством. Без Христа», – с горечью писал тот батюшка.
Я прочитала это вечером, а утром пошла на службу…
_____________________________
Елена Кучеренко
Недавно мы с отцом Евгением, священником с новых территорий и моим большим другом, говорили о законе парных случаев. Это когда какое-то событие повторяется через короткий промежуток времени.
На самом деле никакого такого закона нет. С научной точки зрения. Но на его существовании очень категорично настаивают многие мои знакомые врачи: «Есть закон! И точка!», потому что давно заметили, что если поступил к ним в больницу, например, пациент с редким диагнозом, то жди скоро второго такого же. Редкие осложнения тоже ходят парами. Ну, и так далее.
В других областях, не медицинских, тенденция эта тоже видна. Не обязательно это, конечно, из серии «упал тебе кирпич на голову, а ты выжил? Жди второй!» Хотя и так бывает.
Однажды у одного знакомого замечательного батюшки машину, например, два раза за день эвакуировали. Утром и вечером. А он еще такой, знаете, русский патриот, несмотря на то, что украинец. И жил там всю жизнь. Но когда СВО началась, взял свою многодетную семью и с неподконтрольных России территорий к нам сюда отправился. Через полмира, считай. Достиг вожделенной Святой Руси, перекрестился, березкам поклонился. А ему – такую вот кузькину мать. Но он не жаловался, нет. Это я уже от себя. Он, наоборот, смирился и даже посмеялся. Святой человек…
А еще не так давно в новостях читала (и это уже не смешно), что в пожаре погиб мужчина, которого за три дня до этого сотрудники МЧС вытащили из горящей квартиры.
Пока писала, еще вспомнила. Эта история потрясла всех, кто ее знал. Парень с девушкой волонтерили в детском онкоцентре. Полюбили друг друга, поженились. А потом она заболела лимфомой. Лечилась, победила. А через несколько месяцев выяснилось, что у него – точно такая же лимфома. Только такому же лечению она не поддалась. Никакому не поддалась. Хотя, наверное, не так. На сложное и дорогое лечение за границей, которого у нас нет, парню собирали всей страной. Он его прошел. Результатов особо не было, но они могли появиться. Еще оставался шанс. Но его унес сепсис. Слава Богу, за пять дней до вечности он причастился.
А в моей собственной жизни я это явление очень ярко увидела, когда через четыре месяца после рождения младшей дочери Маши, у которой синдром Дауна, такая же солнечная девочка родилась в семье одного нашего батюшки.
Причем это случилось интересно. Я была уже на сносях и пришла на службу. Смотрю: в притворе стоит матушка. Заметно, что беременная. Живот не такой, как у меня. Но уже видно. И какая-то печальная.
– Ты тоже беременна? – обрадовалась я.
– Да.
– А что такая грустная?
– Скрининг показал синдром Дауна.
Я выпучила на нее глаза. А потом как-то даже отмахнулась:
– Ой, ты – матушка, у тебя – батюшка. Помолись, и все пройдет.
И радостно понесла свой огромный живот дальше. Я-то скрининги не делаю и про Машин синдром ничего не знала.
Ну, и через два дня родила. Те батюшка с матушкой первыми из знакомых мне позвонили:
– Надо же! На одном приходе с такой маленькой разницей. Ну, что… Мы пройдем этот путь вместе.
Ой, да сколько таких примеров можно привести – не счесть. Собственно, об этом мы и говорили с отцом Евгением. И он считает, что это совсем не совпадение. Но и не какой-то мистический закон тоже. А присутствие Божие в жизни людей – участников события или его свидетелей.
– Просто я не раз уже замечал, что в духовно важных событиях (хотя кому-то они могут иногда показаться и неважными, даже смешными, так тоже бывает) часто происходят два разных варианта развития. Не потому, что так случайно получилось, а как раз чтобы показать, что все это – не совпадение. Это духовный закон! Духовный, понимаешь? А не какой-то закон парных случаев. «Вот вам в одних обстоятельствах два разных пути!» – как бы говорит Господь. Бывает «парность», но не два разных пути. Один путь – к Богу. Всякое бывает… Но духовное наполнение здесь обязательно есть.
Помню, когда-то давно отец Евгений рассказывал мне историю про панариций. Это гнойное воспаление на пальце, кто вдруг не знает. Я, например, не знала.
Казалось бы, где духовные законы и где панариций? Но не тут-то было. А история такая…
Была у батюшки в то время прихожанка. Может, она и сейчас есть. Просто много времени прошло, и много всего случилось. Майдан, СВО. Уехала, возможно, а может, и нет. И вот однажды пришла она к батюшке вся взволнованная, духовно возбужденная. И рассказывает, что незадолго до этого образовался у нее на пальце ноги тот самый панариций. Да такой, что еле ходила. Лечила, врачи что-то делали, но как-то ничего не проходило.
Отправилась она, хромая, на базар. Дела-то делать надо. А навстречу ей – давняя подруга. И тоже хромает. Оказалось, что и у той панариций. И тоже, зараза, не проходит. Что ни делай.
Постояли, поговорили, пожаловались друг другу на свои болячки. И тут подруга прихожанки отца Евгения говорит, что рассказали ей о какой-то бабке-«чудотворице», которая может эти их панариции так заговорить, что исчезнут они, как и ни бывало. Денег, правда, берет немало. Но и заговаривает от души – с гарантией.
От отчаяния чадо батюшкино уже хотело на эту авантюру поддаться и тем же вечером пойти к той бабке, но в последний момент одумалась:
– Не Божие дело. Прости Ты меня, Господи.
Ну, и поковыляли каждая в своем направлении.
Но нога-то болит. Решила опять к врачу пойти, хоть и без особой надежды. Сколько раз ведь пыталась! Помолилась перед этим, Бога о помощи попросила. А там – новый хирург, молодой парень. Раз-два, вскрыл, прочистил, обработал все. И через два дня палец – как новый. Хотя по всем законам медицины еще заживать должен.
Еще дня через три-четыре пошла она опять на базар. И не пошла даже, а полетела. Не болит же ничего. И опять встретила свою знакомую. Только почти ползущую. И на лице – боль непередаваемая.
Оказалось, женщина та все же к бабке обратилась. Старуха над ее панарицием несчастным что-то порычала, руками своими с грязными ногтями помахала, курениями подымила, денег с нее взяла «на милостыню» и отправила восвояси. И палец после этого так разнесло, что даже ботинок трудно было надеть. Так и пришла она на базар глубокой осенью: в одном ботинке на одной ноге и шерстяном носке – на другой. И долго она потом еще лечилась, едва пальца не лишилась.
– И тут вроде бы ситуация не такая серьезная. Панариций и панариций. Хотя обеим он большие страдания причинял. Но тут явно нам показано: «Вот что бывает в одной и той же ситуации, когда человек на Господа уповает и когда – на нечисть всякую», – говорил отец Евгений.
А недавно батюшка рассказывал мне о женщине по имени Тамара. Я даже писала здесь об этом рассказ. «Судный день без суда» называется.
Человек всю жизнь жил без Бога. А потом выяснилось, что у героини, Тамары этой, четвертая стадия рака. Через какое-то время согласилась она, чтобы позвали к ней отца Евгения, хотя раньше от всего церковного отмахивалась.
– И насколько же милостив Господь, – удивлялся батюшка (он всегда этому удивляется, как ребенок), – стоит даже не шаг сделать, а просто глянуть в Его сторону, и Он открывает Свои объятия.
Он, и правда, открыл Тамаре Свои объятия. Она полностью изменилась. Душа ее изменилась. Теперь там жил и дышал Христос. Чуть больше недели прошло с того дня, когда впервые пришел к женщине отец Евгений, до ее ухода, а это была уже не пугающая смерть неверующего человека, а радостное воскресение христианина в жизнь вечную. Была та самая легкая, непостыдная и мирная кончина…У нее и сорок дней выпало на Пасху.
А за день до того, как отец Евгений рассказал мне эту удивительную историю, после службы я встретила у чайной нашего храма знакомую прихожанку. Было видно, что она чем-то очень расстроена.
Оказалось, у нее умерла от рака знакомая. Событие и так печальное, но еще печальней, что женщина та до последнего своего вздоха боролась не только с болезнью, но и с Богом. Занималась какой-то эзотерикой, верила, что она ей поможет, извела всех родных и извелась сама.
Наша прихожанка показала мне фото своей знакомой. Это был скелет, обтянутый кожей. Но пугало не только это, но и выражение ее лица. Лицо человека, которого разрывает изнутри ужас, страх, боль и свой собственный темный выбор.
Я тогда еще думала: «Как страшно умирать вот так от такой страшной болезни!» А на следующий день отец Евгений рассказал мне историю Тамары. Оказывается, бывает и по-другому.
И там, и там – смертельная болезнь. И там, и там нет чуда исцеления. Обе ушли. Но одна смерть тихая, мирная – дверь к Богу. Другая… Тут даже страшно подумать.
Вот такой «парный» случай. Те самые два варианта развития одного и того же события, которыми Господь показал, что все неслучайно.
А недели две-три назад я наткнулась на заметку одного священника. Он рассказывал, как остановила его у детской больницы заплаканная женщина. Сын ее лежал в реанимации. И была она в большом горе. Но плакала она не только из-за этой своей беды. Рядом с той больницей находится храм. Каждый день она прибегала туда, чтобы помолиться о своем мальчике. А потом местные служители запретили ей туда приходить, потому что приключились у нее «женские дни» (интересно, как они узнали?). И это стало последней каплей в море ее страдания, что даже в церкви не может она поплакать.
«Те, кто вот так себя ведет с людьми, знайте, что вы себя ведете, как худшие из законников-фарисеев. Христос не боится "женских дней" и уходит из ваших храмов с теми, кого вы выгоняете. А вы остаетесь с вашим обрядоверием и ханжеством. Без Христа», – с горечью писал тот батюшка.
Я прочитала это вечером, а утром пошла на службу. Мне очень запомнился текст священника, и потом за чашкой кофе в той же нашей чайной я рассказала об этом случае одной нашей прихожанке.
– А что вы хотели, правила есть правила! – донеслось с соседнего столика. – Их надо выполнять! Церковь – это дисциплина!
Еще одна наша прихожанка, очень ортодоксальная, случайно услышала мой рассказ и поспешила высказаться.
– Церковь – это Бог и любовь, – ответила та, что сидела со мной. – А если человек встречает тут одну дисциплину, он может уйти.
– Значит, шел он не к Богу.
Они продолжали так переговариваться, я старалась не встревать (работаю над собой, да), и тут незнакомая женщина с другого соседнего столика попросила разрешения к нам подсесть. Конечно, мы разрешили.
– Я тоже услышала, о чем вы говорили, уж простите. И тоже хочу поделиться. Знаете, у меня ведь сын умер в больнице. Нет, нет, не волнуйтесь… Это было много лет назад. Я давно с Божией помощью приняла это. А тогда я была далека от Церкви, от веры. Но когда случилась беда, куда еще бежать? Побежала в храм. Пока жареный петух не клюнет, как говорится. Но внутрь зайти не решилась. По причине того самого женского. Не из-за благочестия, повторю, особо верующим человеком тогда не была. Просто помнила, как собственная мать, тоже очень далекая от Церкви, говорила, что есть закон: в эти дни – ни-ни. Ничего о церковной жизни не знала, а вот это знала. Ну, и подумала я, что заходить не буду. Как-то страшно было. Как будто меня за это Бог при всех за шкирку выкинет. Но хоть постою у входа, поплачу. А тут – батюшка. Спросил, что со мной, чем может мне помочь. Я рассказала. Он позвал меня внутрь. Я отказалась и объяснила – почему. Он тогда меня так за плечи чуть обнял, подтолкнул: «Ничего, Бог милостив. Он же все видит, любит Вас».
И еще молебен прямо тогда отслужил о здравии моего мальчика. Договорились, что в больницу на следующий день придет, причастит. Сын крещеный был, но не причащался никогда. А через три дня умер мой сынок. Тот батюшка так меня утешал, так утешал… А отпевал – сам плакал. Но я вот что хотела сказать… Мне очень больно было, что сын умер, это не передать словами. Но и тепло, потому что, несмотря на закон (я же, правда, тогда думала, что это закон), меня батюшка в храм повел, пожалел, помолился со мной. И слова его в душу запали: «Бог милостив, любит Вас». Меня только это от отчаяния тогда и удержало. И в храм привело, к вере, ко Христу. А прогони он меня, как те люди ту женщину, не знаю, что и было бы.
Мы все сидели и молчали. Даже та наша прихожанка с дисциплиной. Ну, а что тут скажешь…
Да, ситуация одна… Но можно в ней быть милостивым, как Христос. А можно – ханжой, законником и фарисеем. Главное – самой это запомнить.
Поддержать монастырь
Подать записку о здравии и об упокоении
Подписывайтесь на наш канал
ВКонтакте / YouTube / Телеграм