Ольга Сокиркина
Обычная женщина, верующая, добрая и кроткая, каких много в нашей России. Свою жизнь прожила в труде и молитве. Так в чем ее вина, чтобы быть расстрелянной?
Город Елец Орловской губернии – малая родина
Содержание статьи:
К концу XIX века древний Елец, на протяжении столетий бывший военным форпостом, превратился в уютный ремесленный и купеческий город с высокими каменными домами, фабриками и заводами, гимназиями и училищами, торговыми зданиями, почтово-телеграфной конторой, театром, банком. Главными же достопримечательностями его были общественные сады, здания из местного красного кирпича, монастыри и множество церквей, поражающих величием и красотой архитектуры. К 1917 году в Ельце было 2 монастыря, 31 храм и 15 часовен.
В этом городе в 1889 году в семье Николая Николаевича Ульянова родилась дочь, которую назвали Натальей. Этот год был ознаменован освящением Вознесенского кафедрального собора. Однако где крестили Наталию, и какой храм она посещала с родителями, – сведений не сохранилось. Семья была верующая, богобоязненная, дружная и относящаяся с уважением к знаниям и учебе. Отец работал столяром, что по тем временам позволяло иметь крепкое хозяйство.
Начальное образование девочка получила в одной из церковно-приходских школ, где преподавали Закон Божий, чтение, письмо, арифметику, церковное пение и рукоделие: шитье, вышивку и плетение знаменитых елецких кружев. Возможно, после окончания школы и до отъезда в Москву Наталия была послушницей Елецкого Знаменского монастыря. Но это только предположение.
В 1910 году Наталия Ульянова, в возрасте 21 года, приехала в Москву с желанием поступить в Новодевичий ставропигиальный женский монастырь. Каждому, кто оказывался в этой славной обители, казалось, что он попал в рай. К великой радости Наталии, ее приняли послушницей. В Новодевичьем монастыре она будет выполнять различные послушания. Так пройдут 12 лет ее жизни.
После Октябрьского переворота
В 1917 году произошел Октябрьский переворот, не просто нарушивший веками установленный уклад жизни обители, а поставивший вопрос о ее существовании. В первые годы после установления советской власти согласно декрету Совнаркома монастыри лишались собственности. Значит, всё, что они имели, становилось народным. Декрет о национализации укрепил это право. Все действия против монастырей сопровождались репрессиями священнослужителей и монашествующих. В 1918 году Новодевичий монастырь был фактически упразднен, но еще не закрыт. Закрытие произойдет в 1922 году. И тогда же перед насельницами встанет вопрос о том, что же делать и где жить.
У монастырей были разные судьбы. Новодевичий, к счастью, не стал концлагерем, однако его превратили в «Музей эпохи правления царевны Софьи и стрелецких бунтов», позднее переименованный в «Музей раскрепощения женщины». Затем он был передан Историческому музею. Некоторые монахини оставались в монастыре и работали там, в том числе – реставраторами и уборщицами, прислуживали в еще действующих храмах, читали, пели. Но многим пришлось уйти.
Наталия Ульянова с 1922 по 1930 год трудилась в разных московских храмах: певчей в церковном хоре и псаломщицей. Однако с каждым годом в Москве и стране действующих церквей становилось все меньше, поэтому в 1930 году ей пришлось поступить на службу в госучреждение – Московский торговый банк, который находился на Ильинке. В этом банке в течение 8 лет Наталия Николаевна занимала скромные должности курьера и уборщицы.
Однако кроме основной занятости (особенно для таких, как она, – верующих) существовали и «принудительные работы». Сам Ленин работал над проектом постановления Совнаркома о расчистке снега, разгрузке картофеля и других видах неотложных работ. Это была повинность для людей, не занятых производительным трудом, и «нетрудовых элементов». Впрочем, на такие работы могли быть мобилизованы и рабочие. Такие дела находилось в ведении Главного комитета по всеобщей трудовой повинности.
Наталию Николаевну направляли расчищать снег на железной дороге и на тяжелые сезонные работы на подмосковных торфоразработках. В 1930-е годы торф был необходим для строительства канала Москва–Волга. Кроме того, на нем работали электростанции, в том числе Шатурская. Рабочих для добычи торфа катастрофически не хватало.
Жизнь в монастырской коммуналке
После закрытия Новодевичий монастырь превратился не только в музей, но и в жилой квартал, в котором люди находили себе место в башнях, кельях, больничных палатах. В Сетуньской башне поселился детский писатель Виктор Сутеев, в Напрудной – граф Василий Шереметев. В колокольне обустроил мастерскую художник-футурист Владимир Татлин. У кого-то была пятикомнатная квартира, у кого-то – ледяная конура под лестницей. Одни жильцы использовали иконы для создания маленького бытового комфорта, другие – спасали от гибели священные образа. Бывшая послушница монастыря Наталия Ульянова жила в одной из келий. В анкете, что заполнялась при поступлении на работу, она писала свой адрес: Москва, ул. Пироговская, 2–15–69 (на территории Новодевичьего монастыря).
В этой гигантской «коммунальной квартире» проживали разные люди. Некоторые – «из бывших»: дворян или монахинь. А многие – из тех, кто их ненавидел, а потому был рад дать ложные показания, чтобы избавиться от осколков ненавистного прошлого. Так на послушницу Наталию Ульянову был составлен ложный донос.
Арест
Наталию Николаевну арестовали 11 марта 1938 года и привели в 7-е отделение милиции Фрунзенского района Москвы. За несколько дней до этого люди, которым она никогда не делала зла, подписали свидетельства против нее. Документ заранее составил следователь. Отлаженный механизм доносов и лжесвидетельств работал почти без сбоев. На допросах Наталии Николаевне припомнили слова, якобы сказанные еще два года назад на пятачке возле здания келий.
Как человек враждебно настроенный к советской власти, она говорила своим соседям, что толку от колхозов не будет, если работающие на земле люди голодны и живут очень плохо. По мнению следователя, в этих словах заключалась клевета на колхозников, провокация, превратные измышления о справедливом и славном колхозном труде в СССР и светлом будущем. Это было все то, что называлось «контрреволюция».
13 марта была устроена очная ставка со свидетелями. Наталия Николаевна не признала ни лжесвидетельства, ни выдвинутых ей обвинений и заявила: «Я среди населения Новодевичьего монастыря агитации, касающейся жизни колхозного крестьянства, не вела». Но разве кому-то нужна была правда, ее правда?..
Обвинение и приговор
Обвинение, выдвинутое 49-летней бывшей послушнице Новодевичьего монастыря Наталии Николаевне Ульяновой, звучало так: «Контрреволюционная агитация, клеветнические провокационные измышления о жизни колхозного крестьянства, кр деятельность среди жителей своего дома».
15 марта тройка при УНКВД по Московской области вынесла приговор: высшая мера наказания – расстрел. 22 марта 1938 года приговор был приведен в исполнение на Бутовском полигоне. Жизнь человека была погублена за две недели. Местом упокоения стала братская могила.
В августе 2001 постановлением Священного Синода Русской Православной Церкви Наталия Ульянова была причислена к лику святых новомучеников и исповедников Российских.
22 марта отмечается день ее памяти в Соборе святых Воронежской митрополии, в Соборе Липецких, в Соборе Московских святых, в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших, и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской. С 2006 года по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в Новодевичьем монастыре проходит ежегодное празднование соборной памяти святых новомучеников и исповедников монастыря в субботу перед Неделей святых жен-мироносиц. В их число входит и преподобномученица Наталия (Ульянова).
В том же году по ходатайству митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия была написана икона «Новомученики Новодевичьего монастыря». На ней изображены священномученик Сергий Лебед и преподобномученицы Наталия (Ульянова), Ирина (Хвостова), Матрона (Алексеева) и Мария (Цейтлин).
Поддержать монастырь
Подать записку о здравии и об упокоении
Подписывайтесь на наш канал
ВКонтакте / YouTube / Телеграм