Иеромонах Афанасий (Дерюгин)
Совсем особенное чувство нетленной жизни испытывает человек,
когда сознает себя стоящим около действительной святости Церкви.
С. И. Фудель
В свое время наш наместник, архимандрит Тихон (Шевкунов), решил собрать воспоминания священников и мирян о церковной жизни в советские годы. Важность этой идеи очевидна: пройдет еще лет десять – и рассказать об этом будет практически некому. Мне, тогда еще послушнику, тоже посчастливилось участвовать в этом деле. Благодаря этому я смог познакомиться с несколькими очень интересными, не побоюсь сказать, удивительными священниками. Одним из них стал протоиерей Николай Дятлов.
Фото: s-blago.ruФото: s-blago.ru
С отцом Николаем мы встретились на территории его храма, мучеников Адриана и Наталии в Бабушкине. Храм этот хорошо знаком москвичам, которые предпринимают автомобильные путешествия в сторону Сергиева Посада – он стоит прямо на Ярославском шоссе. Отец Николай служил здесь, наверное, последние лет тридцать своей жизни. Когда мы с ним встретились, ему было уже за 80 – соответственно, из них более 60 лет он служил у Престола.
Зайдя в небольшую комнату – одно из приходских помещений, – мы с отцом Николаем расположились на диване. Батюшка был невысокого роста, уже совсем седой. Но и бодрость движения, и живость речи, а самое главное – совершенная ясность ума никогда не дали бы мне предположить, что ему идет девятый десяток. У нас начался очень интересный разговор, который продолжался около трех часов. Какие-то части этого разговора я буду пересказывать, а какие-то дам в прямой речи отца Николая, по возможности ничего не изменяя, благо у меня сохранилась диктофонная запись нашего разговора.
***
Отец Николай появился на свет в 1932 году, в селе Осташково в Подмосковье. Это село, которое сейчас стало уже практически частью столицы, отец Николай любил до самой своей смерти, там же он и похоронен. В его роду были священники, да и фамилия у них была самая что ни на есть церковная – Троицкие. Лишь бабушка отца Николая, овдовев и повторно выйдя замуж, стала Дятловой. Отец Николай даже немного посетовал: «Так-то хотелось бы, конечно, Троицким быть!»
Коля был при храме с самого детства – во многом, конечно, благодаря маме, которая была человеком церковным и незадолго до смерти приняла постриг (+ монахиня Амвросия). В школе про Колину церковность все знали, даже порой в шутку называли его монахом. Но никаких насмешек себе никто не позволял – в то время атеистические власти еще не до конца успели выбить церковный дух, особенно на селе. Да и ребенком Коля был совершенно обычным, резвым и общительным, в стороне от других ребят не держался.
Фото: Протоиерей Александр Троицкий hram-ostashkovo.ruФото: Протоиерей Александр Троицкий hram-ostashkovo.ru
В храме в Осташкове служил двоюродный дедушка будущего отца Николая, протоиерей Александр Троицкий. Он разделил судьбу большинства духовенства того времени. В 1932 году его отправили в ссылку под Вятку. После возвращения он недолго послужил в Знаменском храме у Речного вокзала, а потом снова был арестован и направлен на строительство канала Москва – Волга. У отца Александра был тромбофлебит – и от непосильного труда вены лопнули, так он и скончался в заключении.
Колин папа был сапожником. И сын, закончив шестилетку, сначала пошел по стопам отца. Но потом, посоветовавшись с местным священником и взяв благословение у мамы, поступил в семинарию. В Московскую по каким-то причинам он не попал – и пошел в Ленинградскую. Но обучаться в семинарии очно ему пришлось недолго. Уже после второго курса он стал священником и отправился служить на приход.
В то время (начало 1950-х годов) гонения на Церковь продолжались, хотя и в других формах, чем до войны, и выражались они в том числе в закрытии храмов. Часто поводом для того, чтобы закрыть храм, становилось отсутствие в нем постоянного священника. Храмов было совсем немного, поэтому архиереи старались бороться за каждый, даже совсем бедный сельский приход.
В семинарии вместе с будущим отцом Николаем учился иеромонах Никодим (Ротов), который впоследствии стал митрополитом Ленинградским, одним из видных церковных деятелей. А в то время отец Никодим был секретарем Ярославской епархии. Приехав в семинарию на сессию, отец Никодим посетовал Николаю, что в епархии собираются закрыть храм в селе Татищев Погост, потому что там нет священника. И Коля, которому тогда было 20 лет, согласился пойти туда служить, чтобы спасти храм.
Итак, 20-летний отец Николай, только-только став священником, был назначен настоятелем храма преподобного Сергия Радонежского села Татищев Погост. Разумеется, непросто было молодому настоятелю, но ему во всем помогали и архиерей, и отец Никодим, с которым они подружились.
Молодой священник в то время удивлял многих. Некоторые приходили в храм только для того, чтобы на него посмотреть. Местные шептались: «Поп приехал молодой! Комсомолец! Ростовский райком прислал!»
Фото: Храм преподобного Сергия Радонежского села Татищев Погост yareparhia.ru
Поразило меня то, что местная власть на селе относилась к священнику очень хорошо. Отец Николай даже вспомнил, что председатель колхоза посылал за ним машину на станцию Семибратово (4 километра), чтобы батюшке не пришлось от поезда идти пешком. Про этого председателя отец Николай заметил: «Не помню, как зовут его, но он у меня записан! Я как-то всех записываю, помянник-то большой».
Отец Николай очень тепло отзывается о тех архиереях, под начальством которых ему довелось служить. Особенно интересным мне показалась история епископа Угличского Исаии. Приведу ее здесь дословно, как мне рассказал отец Николай.
Владыка Исаия (Ковалев), он из бывших капитанов теплохода. А как он попал сюда? Святейший Алексий Первый любил каждый год плавать теплоходом до Астрахани. А он был на этом пароходе капитаном, Ковалев-то Владимир Дмитриевич. И вот как-то они встретились со Святейшим, разговорились, он его пригласил к себе в каюту. Он зашел – ой, а у него прям иконы, как иконостас. «Милый мой, тебе надо архиереем быть, а не капитаном! Чего ты тут плаваешь?» – говорит. И вот владыка его и в монашество постриг, и в священники его, иеромонахом стал, потом игуменом, архимандритом. Он был настоятелем Феодоровского кафедрального собора. Ну вот, и рекомендовали его в епископы, Исаию-то. В 54-м году.
Шесть лет отцу Николаю пришлось служить в Ярославле, в Феодоровском кафедральном соборе. Здесь дел у священника было гораздо больше. В единственном в городе храме каждый день совершались две Литургии, по воскресеньям – три. Великим постом причащалось по 500–700 человек. Пасхальную заутреню служили на улице – вся храмовая территория и все окрестные переулки были забиты людьми. Огромное количество крестин и других треб – все это было нормой для советского священника. Жизнь священника в советское время заключалась только в совершении богослужений, все остальное строго запрещалось.
Рассказал мне отец Николай и про то, как совершались Крещения. Родители ребенка должны были записаться за свечным ящиком. При проверке финансовых документов власти смотрели и эти списки – конечно, на работе могли быть проблемы. Поэтому порой, особенно детей коммунистов, отец Николай крестил тайно, на дому. Разумеется, это было делом рискованным, но, слава Богу, в жизни отца Николая провокаций не случилось.
Фото: А. Карнеев. «Крестины». 1857 г.Фото: А. Карнеев. «Крестины». 1857 г.
Зарплаты у духовенства по тем временам были очень немаленькие, но изрядную их часть съедали налоги. При этом все деньги за требы тоже шли через кассу – священник ничего не мог себе заработать. По рассказу отца Николая, лишь иногда, когда отцу Никодиму удавалось договориться со старостой, он тихонько сообщал батюшкам: «Ну, пойдите, приложитесь к ящику».
Главной трудностью ярославской жизни, по словам отца Николая, было отсутствие церковного жилья. Приходилось что-то снимать, несколько раз пришлось переезжать. Видимо, устав от этого, отец Николай попросился в Московскую епархию – там и дом свой, да и вообще места родные.
Отец Николай рассказывает, какой добрый митрополит встретил его в Москве, с какими хорошими священниками он служил на приходах в Подмосковье. Его послушать – можно подумать, что за все 80 лет жизни он не встретил ни одного плохого человека! И что особенно значимо – когда речь дошла до нашего времени, отец Николай тоже обо всех отзывался очень тепло, с любовью.
Именно это в отце Николае мне больше всего и запомнилось. Думаю, это можно назвать неким итогом его жизни. В Писании сказано: «Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе» (Лк. 6: 45). Вот, судя по всему, отец Николай к концу жизни скопил такое доброе духовное сокровище, что зла в людях просто не видел.
***
В Подмосковье отцу Николаю тоже приходилось служить сначала в одном храме, потом в другом. Конечно, я не смог не спросить, как к таким постоянным переменам жизни относилась его супруга. На что отец Николай даже с некоторым недоумением ответил: «Ее мама, теща-то моя, научила: куда иголка, туда и нитка!»
Фото: patriarchia.ru
Очень мне запомнилась история отца Николая о том, как он, вернувшись из Ярославля, получал прописку у себя в селе Осташково. То ли действительно ему попался очень отзывчивый человек, то ли отец Николай и эту историю вспоминал сквозь призму своей любви. Но рассказал буквально следующее.
А прописка-то у меня получилась! Я пришел, ходил в одно место, в Пирогово, потом в Мытищи, мне везде – отказать, отказать. А у нас паспортный стол был в Москве, около Белорусского вокзала. Ну вот, я пришел туда, на очередь записываться. Триста первый – вон сколько! И вот день, два. Потом приехал на третий, сижу, там моя очередь подойти должна. Ну, подал заявление, что прошу прописать. Тогда еще прописать – из Ярославля. Пришел такой потом. Всем: отказ, отказ. Временно там, месяц, полгода. Сидел там как на иголках. Вызывают меня. Зашел – такой полковник сидит, в возрасте. «Ага, батюшка?» – «Батюшка». Такой обходительный, знаете. Ну, я помолился, конечно, перед этим. Валерьянку-то не пил, а помолился. Ну и вот. Он:
– С семьей?
– С семьей.
– Ну, хорошо.
– Семья-то пока там, – говорю.
– Ну, давай заявление.
Я подал заявление. И он: «Прописать, вместе с семьей, постоянно».
Вы верите – я заплакал даже. А он мне: «Да что ты, что ты? Ты успокойся, теперь москвичи. Крести, отпевай, на путь правильный наставляй, служи». Ну, уже в возрасте он был, кадровый еще такой… Вот какие люди-то были! Это прям удивительно.
В 1973 году отца Николая перевели в Москву, в тот самый храм мучеников Адриана и Наталии. Сначала он был там просто клириком, с 1990 года – настоятелем, а в последние годы – уже почетным настоятелем храма. Как иронизировал сам батюшка, «отсюда мне только в Могилевскую область!»
Я не мог не спросить отца Николая, как изменился церковный народ за прошедшие десятилетия. Конечно, батюшка отметил, что раньше люди были более преданными Церкви. Но при этом и о современных прихожанах, даже о молодежи, отозвался очень тепло.
Еще надо радоваться, что молодежи много! Не только там девочек и женщин – сейчас и ребята-то стали ходить. И, знаете, как стоят? Пример иной раз показывают старым, как надо молиться стоять. Та вот стоит – то свечки начнет переставлять, то это… Говорю: «Что ж ты в шахматы-то играешь!» С одной, с другой, сюда.
А они если зайдут, то оговаривают очень. Уж сам им говоришь иногда: «Бабушки, милые, вы радуйтесь! Детки пришли, а вы так… Не надо так!» А то, знаешь, они говорят: мы и не придем больше! Как-то, знаете, вот резкие есть такие у нас. Но уже лучше стало. Все равно у нас хороший народ.
Фото: Храм святых мучеников Адриана и Наталии adrian-i-natalia.ruФото: Храм святых мучеников Адриана и Наталии adrian-i-natalia.ru
Немного рассказал отец Николай и о своих нынешних трудах в храме. Причем так же позитивно, как и о событиях 50-летней давности. Улыбается, шутит. Рассказал, например, следующее. Решили построить на территории храма здание для воскресной школы. Управа разрешила: площадью не больше 4х3, причем не дали никаких документов, только устно согласовали. Ну, построили здание, какое было нужно. Когда соответствующие органы пришли принимать, стали возмущаться, почему такая большая постройка. А отец Николай говорит: «Фундамент копаем, а оно все обсыпается и обсыпается!». Пожурили отца Николая и приняли строительство.
В свои годы отец Николай до сих пор служит не только по выходным и праздникам, но и на неделе, наравне с другими священниками. «Я если два-три дня в храме не побуду, я себе места не нахожу!» – говорит он.
***
Прощаясь со мной, он спрашивает: «Ты в честь святителя Алексия Московского? Значит, именины скоро?» И после моего утвердительного ответа достает из кармана купюру и сует мне. Я из вежливости отказываюсь, а отец Николай мне с напускной строгостью:
– Ты что отцу Тихону говоришь, когда он тебе деньги дает?
– Простите, благословите.
– Вот! То-то же.
Больше я с ним при жизни уже не встретился. 18 мая 2020 года он отошел ко Господу. Но образ этого удивительного человека, посвятившего всю свою жизнь Богу и стяжавшего мир и любовь, остался в моей душе навсегда.
«Святое сердце этих людей – это и есть Дом Божий, обитель Божия, по сказанному: "Мы придем к нему и обитель у него сотворим". Это и есть Церковь, и мы можем стоять у ее пречистых стен» (С. И. Фудель).
Поддержать монастырь
Подать записку о здравии и об упокоении
Подписывайтесь на наш канал
ВКонтакте / YouTube / Телеграм
