Иерей Павел Сержантов
Православие – религия аскетическая. Трудно представить христианскую жизнь без продолжительных богослужений, поста, молитвы, борьбы с помыслами. сопротивления своему ветхому человеку. Что же такое эта аскетика? Для чего она нужна? Что аскетика дает нам и обязательна ли она для нашего спасения? Об этом и о многом другом в рамках проекта Духовно-просветительского центра «Говорим» шла речь с преподавателем Сретенской духовной академии, автором многих книг и публикаций на тему аскетики, иереем Павлом Сержантовым.
Иерей Павел Сержантов Иерей Павел Сержантов
– Недавно в издательстве Сретенского монастыря вышла новая книга «Как аскетика помогает нам в современной жизни». Не могли бы Вы сказать несколько слов об этой книге? В чем ее идея?
– Много книг издано на тему аскетики. Но такой – небольшой по формату книги на 300 страниц по ключевым аскетическим темам, дающим базовые представления, – еще не было.
– Давайте начнем с терминов. Что такое аскетика?
– Слово «аскеза», от которого происходит термин «аскетика», означает «упражнение», то есть аскетика – это церковная наука о духовных упражнениях. Ведь мы выполняем физические упражнения, чтобы себя хорошо чувствовать, быть здоровыми и сильными. И мы упражняемся в различных науках, например, учим русский язык и математику, чтобы грамотно писать и уметь считать. Точно так же мы должны стремиться к духовным упражнениям. Аскетика – это наука, по церковной традиции называемая наукой из наук, с определенными принципами и постепенностью. Ведь одно упражнение может быть посильным для одного и непосильным – для другого. От выполнения одного и того же упражнения одному – польза, а другому – вред.
– Какие духовные практики подразумевает аскетика? Молитва, борьба с помыслами… Какие еще существуют?
– Например, воспитание детей. Всякий, кто воспитывал детей, знает, что это такое. Надо 30 тысяч раз сказать одно и то же, да еще в разных формах и так, чтобы человек что-то понял. Приходится очень сильно ограничивать себя. Когда ты сердишься на ребенка, то можно сорваться и закричать на него, а он заплачет или обидится, и толку от этого никакого не будет. Поэтому приходится от этого воздерживаться. Воздержание от плохого и побуждение себя к хорошему – это два основных аскетических пути.
– То есть аскетика имеет не только отрицательное измерение – от чего-то воздерживаться и отказываться, но и положительное – что-то делать, к чему-то идти?
– Одна из основных аскетических практик – это молитва. Человеку не хочется молиться, а он себя заставляет. Молитва – это не только общение с Богом и святыми, но и упражнение в этом общении. Мы берем в руки молитвослов как учебник молитвы.
– Иногда нам говорят, что Христос и апостолы не были монахами. Христос не был аскетом, а пил вино и ел мясо. Имеет ли аскетика основание в Евангелии?
– Дело не только в мясе и вине. Если говорить о посте, то сразу после Крещения в Иордане Христос удаляется в пустыню и 40 дней пребывает в посте. Сорок дней в посте – это очень большой аскетический подвиг.
И. Крамской. «Христос в пустыне». 1872 г. Третьяковская галерея И. Крамской. «Христос в пустыне». 1872 г. Третьяковская галерея
Или Христос удаляется на гору один и пребывает всю ночь в молитве, как написано в Евангелии. Попробуйте сами всю ночь молиться. Конечно, это аскетическое упражнение, когда ты молишься часами.
Апостол Павел воспитывался в регионе с греческим населением, и греческая культура стала для него родной. Он говорит об аскетике на языке греческих спортивных состязаний. О том, что подвижники – это атлеты, бегуны. Они бегут, совершая свое поприще. Поприще – это беговая дистанция. И все это для того, чтобы быть увенчанными. Получить венец – это не только аскетический термин, но и спортивный. Человек, который на дистанции первый пришел к финишу, получает лавровый венок победителя, он вознагражден за победу.
Эта терминология прижилась и в аскетике, несмотря на то, что спортивные состязания довольно далеки от библейских реалий.
– Если мы откроем классические аскетические древние книги, например, «Лествицу» или Патерик, то столкнемся с непомерной радикальной аскезой, которая может напугать современного человека. Например, он прочитает о том, что отцы не ели месяцами. Зачем это нужно и как это можно применить в современной жизни?
– Если говорить об аскетике для прихожан и семейных людей, то не получится механически перенести реалии монашеской жизни IV–VI веков. Нужно делать это корректно, и те же монахи в этом помогают. Например, старец Иоанн (Крестьянкин).
У любого аскетического делания есть определенные задачи. Если человек ограничивает себя в еде, это значит, что он борется со страстью чревоугодия, или же обильное питание мешает молитве этого человека. Как говорится, сытое брюхо к учению глухо.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)
В молитве точно так же. Великим постом молитвенная жизнь расцветает.
Подобного рода советы нельзя воспринимать как универсальный рецепт для всех. Всегда нужно смотреть на контекст.
– Отче, как Вы относитесь к тому, что в наше время бóльшая половина дней в году постная для воцерковленных людей? Ведь в Древней Церкви такого не было. Мы сейчас сказали, что православие – это аскетичная религия. Но ведь в первые века христианства не было столько постных дней. Почему так получилось?
– Если Церковь это хранит и за это держится, значит, есть такая потребность. Может быть, и не бóльшая часть дней, но действительно много. Но посмотрите, что получилось с другими христианскими исповеданиями: католичество от этого отказалось, у католиков фактически только два постных дня в году. Хорошо ли это для самих католиков? Конечно, удобно, ведь нет никаких лишних обязательств.
Мы уже сказали, что аскетика – это наука о духовных упражнениях. Пост – это духовное упражнение.
– Если человек только начинает воцерковляться, как правильно и постепенно начать выполнять аскетические упражнения, не срывая здоровья?
– Старец Иоанн (Крестьянкин) говорил, что в духовной жизни важно уповать на Промысл Божий и рассуждение с советом. Мы верим в то, что Господь присматривает за всем, что происходит на Земле. И мы сами не должны терять здравомыслие. Конечно, нужно советоваться с опытным священником. Например, у человека диабет, а он постится, потому что так положено. Но если у вас диабет, то нужно поститься по-другому.
Входить во все нужно постепенно, помнить о том, какая у аскетики цель. Аскетика должна умножать в человеке любовь к Богу и к ближнему. Человек выполняет физические упражнения, потому что у него есть определенная цель, например, поправить здоровье или стать более выносливым. И здесь должна быть определенная цель – возрастающая любовь к Богу и к окружающим людям.
– Как Вы относитесь к тому, что миряне во время поста часто ориентируются на монашеский устав в еде?
– Монашеские правила и обычаи полезны. Они для нас являются духовными ориентирами, показывают нам, в какую сторону мы, в меру наших возможностей, движемся. Но если говорить о конкретных предписаниях разных монастырей, то сегодняшний рацион изменился очень сильно. И сами люди изменились: мы слабее, в силу разных обстоятельств, чем наши отцы, деды, прадеды, поэтому нельзя чисто механически решать этот вопрос.
– Стоит ли человеку прекратить строго поститься, если он становится злым в период Великого поста, а его родные и близкие советуют ему поесть мяса, чтобы стать уравновешенным? Как тут избежать крайностей?
– Цель аскезы – это любовь. Если любви не прибавляется, а наоборот, появляются агрессия и злоба, то значит, что я неправильно совершаю свой подвиг. Это тоже спортивный аскетический термин. Значит, я неправильно двигаюсь в духовном пространстве, значит, надо корректировать это движение. Нужно посоветоваться с духовником: что у меня получается, а что – нет.
– Получается, что аскетическую меру, в том числе и постную, каждый человек индивидуально определяет с духовником?
– Надо понимать, чтó идет нам на пользу, и придерживаться золотой середины. Преподобная Синклитикия, одна из древнего патерика, ставила перед монахами такой вопрос: «Чем отличается пост настоящий от поста бесовского?» В итоге она же и дала ответ: «Умеренностью».
Бывает такой пост, который я вообще не чувствую. Я ем растительную пищу, но не ограничиваю себя в ее объеме. Получается, что пощусь формально. При этом у меня возникает проблема с перееданием. Получается, что я со своей страстью не борюсь.
Факт сорокадневности поста интересен. В древности перед Пасхой было три дня абсолютного поста, потом это разрослось в Четыредесятницу. Современная психология тоже приходит к таким выводам: примерно три недели необходимо для выработки навыка. Однако, учитывая какие-то срывы и форсмажоры, эти три недели могут вырасти до полутора месяцев. Данный навык вырабатывается и закрепляется, а потом наступает Пасха, и навык теряется.
– Отче, в своей книге Вы пишете о том, что брачные отношения – это аскетика, и добрачные тоже. По сути, Вы мыслите всю жизнь человека как непрерывную аскетику. Значит ли это, что христианин должен быть в постоянном напряжении и ему некогда расслабиться?
– Конечно, постоянного напряжения нет. В жизни так: где-то нужно натягивать, а где-то – чуть ослабить. Великий пост у нас не круглый год. Постоянного напряжения не должно быть, но какие-то духовные ориентиры у человека в жизни должны быть. И отговорки о том, что это все – средневековые нормы, не годятся. Все живут по-разному, но семью никто не отменял, хотя есть настойчивые попытки. Если мы будем позволять себе все, что угодно, то мы не создадим семьи. Или мы ее создадим, и она тут же развалится.
Семейная жизнь – это тоже аскетическое пространство. Многие люди повторяли, что семья – это школа любви.
А если мы, вместо того, чтобы создать семью, будем дорожить своей свободой, то семьи не будет. Не будет чего-то важного в жизни, глубокого измерения жизни не будет. Порхаешь по поверхности, бегаешь, прыгаешь, состарился уже, а все такой же ветреный подросток.
Ранний и поздний Пушкин сильно отличаются. Он довольно рано погиб, но 30-летний Пушкин – уже не про «выпьем с горя; где же кружка?» У него уже другое отношение к жизни, в «Евгении Онегине» видно, что это пишет зрелый человек, у которого появились другие ценности.
Батюшка, который принимал у Пушкина последнюю исповедь, сказал, что она была очень серьезной. Это был уже другой Александр Сергеевич.
– Одна из глав Вашей книги – «Аскетика монашеская и семейная. В чем разница?» Поясните, пожалуйста.
– Разница – в образе жизни. Монашество – это особый образ жизни. Это либо общежительный монастырь, и здесь, кстати, наиболее близка монашеская жизнь к семейной, потому что есть отец-игумен и братья, мать-игуменья и сестры. Получается – духовная семья.
Но также есть монашеская жизнь скитского типа. Например, об этом писал преподобный Нил. И есть отшельнические исихастские нормы жизни, они до сих пор встречаются.
А семейная жизнь – это муж, жена, родители, дети. Там свои, отдельные задачи существуют, в том числе и аскетические. Важно сделать из семьи малую Церковь. Это аскетическая задача. Чтобы вечерами всем собираться на молитву, нужно много трудиться над этим. Все время будут препятствия, даже если вы собираетесь на пять минут. А ведь в этой малой Церкви должно быть малое богослужение.
– Вы упомянули исихазм. Что полезно взять из исихастского опыта?
– Есть вещи, которые полезны. Это краткие молитвы, мы слышим их на богослужении. «Господи, помилуй» в многократном повторе – это влияние опыта исихастов. Это и огромное количество читаемых текстов Псалтири на богослужении. Борьба с помыслами – это монашеская практика, которая тоже может быть полезной в обычной жизни. Мы можем воспринимать сомнительные разговоры, соблазнительные картинки, видео как помысел, который пришел и который нужно отсекать.
– Какие книги по аскетике Вы посоветовали бы мирянам?
– Это зависит от того, что за человек. Если говорить об универсальных книгах, то это письма архимандрита Иоанна (Крестьянкина), в которых в непринужденной форме описан широкий круг вопросов.
На русском языке издана книга Жана-Клода Ларше «Исцеление духовных болезней». Это тоже своего рода энциклопедия православной святоотеческой аскетики.
Жан-Клод Ларше. orthodoxie.com Жан-Клод Ларше. orthodoxie.com
Мощная книга Сергея Зарина «Аскетизм по православно-христианскому учению».
– Распространяется ли аскетика, особенно во время поста, на творческое увлечение человека?
– Были такие благочестивые семьи в старой России, которые запирали рояль на ключ во время поста. Я думаю, что какие-то ограничения должны быть. Но связаны ли они с творчеством, не уверен. Наверное, они связаны с развлекательными моментами в нашей жизни. Творчество – это все-таки труд.
– Как определить ту грань, за которой аскеза и наш подвиг ради Господа прекращаются и начинается подвиг ради подвига или ради себя? Например, во время Великого поста люди хвалятся, сколько они выдержали. Слушаешь и понимаешь, что подвиг совершают ради себя самого, люди забывают основную цель поста.
– Эта грань обозначается в аскетике. Страсть тщеславия всеядна и питается не только другими страстями, но и добродетелями и очень любит добродетель пожирать. В частности, пост и молитву тщеславие только приветствует, поэтому, если я пощусь и потом кому-то об этом рассказываю, ловлю себя на мысли, что делаю это ради тщеславия, которое может реально подталкивать к серьезным аскетическим упражнениям. Но это делается не ради Господа, а ради тщеславия. Это может быть даже тщеславие перед воображаемой аудиторией. Если человек себя на этом поймает, то важно вовремя остановиться.
Беседовал Сергей Комаров
Поддержать монастырь
Подать записку о здравии и об упокоении
Подписывайтесь на наш канал
ВКонтакте / YouTube / Телеграм
