Для современников иконописец Дионисий был «пресловущий», ему поручались столичные заказы: он работал, возможно, неоднократно, в Успенском соборе Москвы, создав вместе с Ярцем, Коней и попом Тимофеем иконостас, включавший «Деисус большей с праздники и с пророки».
Фрагмент фрески Похвальского придела Успенского собора Московского КремляФрагмент фрески Похвальского придела Успенского собора Московского Кремля
В Средневековье слава иконописца обычно была неотделима от духовного авторитета мастера: так, преподобный Иосиф Волоцкий ушел на место своих подвигов с иконой Богоматери «Одигитрия» его письма. В Успенском соборе Московского Кремля Дионисию приписываются фрески Похвальского придела, а в 2019 году были открыты под полом новые части росписи сюжета «Похвала Богоматери»: перед взором реставраторов открылась символическая фигура пустыни, прославляющей Богоматерь и приносящей Ей в дар ясли для Младенца. Время от времени фрески придела бывают доступны посетителям собора.
Даты рождения и смерти Дионисия точно неизвестны (около 1430 г. – между 1503 и 1508 гг.). Можно предположить, что Дионисий умер вскоре после создания иконы преподобного Димитрия Прилуцкого «с житием». По некоторым источникам ученые предполагают, что род Дионисия восходит к преподобному Петру, царевичу Ордынскому, и, следовательно, имеет связь с Ростовской землей; сам мастер имел подрядческие контакты в этой области.
Обучение Дионисия иконописному мастерству проходило в Москве, вероятно, у известного старца Митрофана из Симоновой обители. При этом Дионисий происходил из светского сословия, имел двоих или троих сыновей. Известно, что двое его сыновей тоже стали художниками.
Сохранилось немало сведений о литературных произведениях Дионисия. Это отдельные летописи, «Послание преподобного Иосифа Волоцкого», житие святого Пафнутия Боровского и другие труды.
С работой над росписями художника в Пафнутьево-Боровском монастыре (между 1467 и 1476 гг.) связан эпизод, зафиксированный в житии святого Пафнутия как «Чудо святаго о Дионисии иконнике». В нем повествуется, что художник нарушил монастырский обычай и принес в обитель скоромную пищу, после чего заболел. Преподобный Пафнутий исцелил его. Этот сюжет позднее воплотился в живописи «преемника» (храма более поздней постройки) того самого собора Рождества Богоматери, который расписывал Дионисий: в сцене исцеления Дионисий склоняется перед святым Пафнутием, который его благословляет. Так художник предстает перед нами реальным, живым человеком.
Почитание русских святых отразилось в творчестве Дионисия по-особому: святые изображены на месте их жизненных подвигов. Ему приписывают поясную житийную икону «Преподобный Сергий Радонежский» в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры, образа митрополитов Петра и Алексия (одна – в Успенском соборе Московского Кремля, другая – в Третьяковской галерее) и другие иконы святых, находящиеся сейчас в различных крупных государственных музеях.
Иконы святителеей Петра и Алексия, митрополитов МосковскихИконы святителеей Петра и Алексия, митрополитов Московских
В Ферапонтовом соборе образы русских святых размещены так, чтобы между ними были видны исторические и духовные связи. Их изображения даны на склонах подпружных арок. На южной арке полуфигуры равноапостольного князя Владимира, святых благоверных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба – в отдельных медальонах, и вместе с ними изображен великомученик Евстафий Плакида. Воевода Евстафий обратился ко Христу после чудесного явления ему оленя с крестом над головой, после чего он принял мученическую кончину вместе со своей семьей. Это чудо упоминается в житии благоверных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба авторства преподобного Нестора Летописца, в котором Плакиде уподоблялся князь Владимир: его чада Борис и Глеб так же приняли мученическую смерть.
В Кирилло-Белозерском музее-заповеднике и Государственном Русском музее хранятся иконы четырех святителей: Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Двоеслова, папы Римского и Николая Чудотворца с иконостаса Ферапонтова монастыря. Все они изображены в привычных для святителей крестчатых, но неодинаковых ризах, что создает впечатление многообразия. На иконах – лики с обычными для письма Дионисия некрупными чертами лица, слегка полузакрытыми глазами, будто только таким внутренним деланием можно постичь Христа, к Которому они обращены. Жесты рук разнообразны, но типичны для икон святителей из Деисиса: один придерживает обрез кодекса, другой поддерживает Евангелие рукой. Все движения очень живы, легки и при этом не бесплотны, будь то молитвенный жест или касание перстами Евангелия. В каждом жесте чувствуется одухотворенная сила, благодаря которой святители движутся, находясь при этом в состоянии глубокого душевного покоя.
С именем великого художника, в первую очередь, связывают сохранившиеся росписи собора Рождества Пресвятой Богородицы Ферапонтова монастыря 1502–1503 годов в Вологодской епархии, имеющие дату создания на откосе северного портала. А среди икон точное авторство установлено для образа Богоматери «Одигитрия» из местного ряда Волоколамского монастыря (музей Андрея Рублева). Дионисию принадлежит икона «Одигитрия» (1482 г.), написанная для Вознесенского монастыря Московского Кремля на обгоревшей доске чудотворной византийской иконы XIV века (ныне – в Третьяковской галерее).
Фрески Ферапонтова монастыряФрески Ферапонтова монастыря
Большинство храмов, где трудился Дионисий, являлись Богородичными. Ферапонтовские фрески были выполнены Дионисием вместе с сыновьями и, как полагают, вместе с другими художниками. При этом единодушно считается, что самые важные части росписи выполнял сам великий мастер, и весь ансамбль «по духу» принадлежит ему.
Иконописцу также приписывают фрагменты росписи алтарной преграды Воскресенского собора в Волоколамске, росписи собора Пафнутьево-Боровской обители.
Росписи собора в Ферапонтово отличает небесно-голубая палитра. Особое впечатление на восприятие росписей накладывают скромные окрестности монастыря и сам монастырский ансамбль, по-средневековому простой, но изысканный. Природа неброская, дающая ощущение особой «свежести» воздуха среди множества холодных дней в году, так что голубая неяркая палитра росписей гармонично сочетается с этим «окружением». Голубой цвет кисти Дионисия, по впечатлению, имеет сходство с современным известным минералом – голубым нефритом: такое же ощущение цвета как света. Ритм движений персонажей мягкий, фигуры святых как бы теряют свою телесную природу, пребывая в небесном мире светлого мягкого сияния.
Современных исследователей весьма привлекает палитра «цветов Дионисия» на фресках. Была даже распространена версия о том, что синий пигмент (да и другие тоже) добывался в окрестностях Ферапонтово. Эта по-своему любопытная и поэтичная версия нынешними реставраторами опровергнута. Дионисий использовал в своих настенных работах азурит, и это вовсе не местный минерал. Из местных галек были приготовляемы охры, обнаруженные в коричневых красках, которыми расписан вход в портал.
Фрески Ферапонтова монастыряФрески Ферапонтова монастыря
Фрески в соборе Рождества Богоматери в Ферапонтово, созданные в честь Ее Рождества, находятся на западном наружном фасаде храма. Он выходит на паперть таким образом, что на эту часть росписей не влияют погодные условия. Здесь изображено и само событие, и Ласкание Марии родителями, и сцена с младенцем Марией в колыбели, к которой одна служанка призывает мановением руки другую, а вторая изображена с молитвенным жестом. Служба, посвященная Рождеству Пресвятой Девы, проникнута удивлением этому событию, и художник воплотил ее сюжеты с привлечением многих персонажей: как на иконе Рождества Христова изображены волхвы и пастухи, так и здесь видим многочисленных дев, пришедших поклониться Деве Марии.
По живописной манере исполнения ясно, что Дионисию принадлежат образы из иконостасов Павло-Обнорского монастыря – это тот же Белозерский край, что и Ферапонтово. «Распятие» – известная икона из праздничного чина монастырского собора Пресвятой Троицы. Для русского и византийского искусства нехарактерны «иллюстрации» страданий Богочеловека, и у Дионисия «Распятие» соединяется с темой молитвенного предстояния персонажей. Апостол Иоанн Богослов, «жены Иерусалимские» скорбят, взирая на страдания Спасителя. Но все-таки самое главное в иконе – Слава Господа и Его пасхальная победа. Поэтому тон иконы радостный, торжественный: Христос раскрывает руки, словно Он бережно обнимает всех, но уже в «невечернем Царствии». Этому впечатлению способствует колористическое решение иконы: охристые цвета с тонкими плавями гармонируют с золотым фоном и другими, но уже яркими цветами образа, например, одеждами ангелов, сопровождающих символические фигуры. К числу особенностей композиции относят изображения улетающей фигуры Ветхого Завета и подлетающей к Кресту фигуры Нового Завета.
Дионисиевская «Одигитрия» в Русском музее происходит из Ферапонтова монастыря, она стилистически изысканна: нарядный мафорий с тремя рядами орнамента не заслоняет величие образа. Фигура Богоматери подобна храму, и ткань покрывает Ее голову, как святыню: мафорий бережно окутывает Ее стройную фигуру, не образуя лишних складок, будто бы одеяние оборачивает драгоценный сосуд. Палитра иконы соответствует монастырским росписям: зеленовато-голубая подкладка мафория, мягкое свечение золота, дающее намек на «свет невечерний».
Богоматерь «Одигитрия»Богоматерь «Одигитрия»
Деятельность Дионисия пришлась на период драматических событий в церковной жизни страны, и мастер не мог не откликнуться на них своим творчеством. В качестве отклика на борьбу с ересью жидовствующих им были написаны фрески Семи Вселенских Соборов (Ферапонтово), которые являются самым ранним полным циклом на эту тему в древнерусском искусстве. В этой же связи актуален сюжет иконы «Шестоднев» (мастерская Дионисия): в нем утверждалось иконопочитание, с одной стороны, и церковное почитание святых – с другой. В «Послании иконописцу» Иосифа Волоцкого, адресатом которого является скорее всего Дионисий, дается множество отсылок к этим еретикам, а речь идет о том, что в «новой благодати» (Новом Завете) подобает почитать священные образы более, чем в ветхозаветные времена.
Художник Дионисий во всей полноте раскрыл новозаветный образ Христа и образ последних судеб мира. Эсхатологические ожидания, которые усилились около 7000 года (1492 г.), отразились в оригинальной композиции ферапонтовских фресок Страшного Суда.
В произведениях художника показан путь приобщения к божественному свету, недаром с творчеством Дионисия связывают эпитет «светлый»: «свет фресок», «свет ликов».
Жанна Курбатова
Поддержать монастырь
Подать записку о здравии и об упокоении
Подписывайтесь на наш канал
ВКонтакте / YouTube / Телеграм
